Это роман о любви, о сексе, о том, как два тела учатся разговаривать друг с другом на языке страсти.Мария, девушка из бразильского захолустья, поддавшись на уговоры вербовшика, едет работать в Швейцарию — танцовщицей
Давид Иосифович Полторак, чье детство и юность пришлись на грозные годы Великой Отечественной войны и трудное послевоенное время, делится с читателем своими воспоминаниями. Бытовые зарисовки и яркие, запомнившиеся на всю жизнь эпизоды, встречи
Татьяна Толстая — прозаик, публицист, телеведущая («Школа злословия»), лауреат Премии им. Белкина («Легкие миры»). Автор сборников рассказов «На золотом крыльце сидели…», «День», «Ночь», «Изюм», «Легкие миры», «Невидимая дева» и др.Роман «Кысь» был удостоен
«Трудно быть богом».Возможно, самое известное из произведений братьев Стругацких. Один из самых прославленных повестей отечественной фантастики.Увлекательная, полная драматизма история жизни, любви и приключений «дона Руматы» из королевства Арканар на далекой планете – рыцаря
Аня живет в заваленной хламом бабушкиной трешке, обожает смотреть сериалы за чаем с печеньками, а на личной жизни поставила крест. И в Академию расхламления она не хочет поступать, но придется. А там и
Обладатель литературной премии 1 в Японии — «Японской детективной литературы». Шорт-лист премии «Edogawa Rampo». Несколько десятков миллионов книг, проданных в одной только Азии. Япония, Рождество 1983 года. Богатый промышленник Кодзабуро
Ох уж эти сказки. Ох уж эти сказочники!.. В стародавние времена люди не знали добрых сказок. Сказки издревле были мрачными и пугающими историями о смерти, насилии, черном колдовстве. В них незадачливых властоимцев варили
«Грозовой перевал» Эмили Бронте — не просто золотая классика мировой литературы, но роман, перевернувший в свое время представления о романтической прозе. Проходят годы и десятилетия, но история бурной, страстной, трагической любви Хитклифа и
Культовый роман девяностых и литературная основа не менее культового фильма.«Бойцовский клуб» — это очень злая сатира о самопознании через саморазрушение. Но Чак Паланик не призывает читателя к саморазрушению, он показывает нам, что если…
Представляю вам антиутопию в своём изначальном значении — без хеппиендов и им подобной несуразицы. Некогда бесконечно развивающееся Человечество поддалось своим страхам, что вынудило людей поместиться в капсулы под присмотром Смотрителей и стать подопытными.
