Роман-мемуар, самая личная книга классика израильской литературы. Семейная сага и автопортрет писателя, который был свидетелем рождения нации и бурной эпохи послевоенного времени. Это история взросления мальчика, который вырос в истерзанном войной Иерусалиме, в
Невероятно захватывающий, чувственный и эмоциональный роман Кэнди Стайнер! Я увидела Джейми первой. Но это было неважно. Потому что сначала он посмотрел на нее… Просто невероятно, как сердце начинает
Виктор Пелевин – безусловно, самый загадочный писатель своего поколения. «Жизнь насекомых» – роман в духе «постсоциалистического сюрреализма» с целой коллекцией ярких типажей, с помощью которых автор с едким остроумием описывает нашу действительность. Кого
«Что в книге? Я собрал вместе куски пейзажей, ситуации, случившиеся со мной в последнее время, всплывшие из хаоса воспоминания и вот швыряю вам, мои наследники (а это кто угодно: зэки, работяги, иностранцы, гулящие
В этой книге собраны лучшие прозаические изречения древних мыслителей, писателей, ораторов и богословов. Все они приводятся с указанием источника. подробный указатель позволяет найти высказывания на самые разные темы — от "Ада" до "Ямба".
Мне удалось вернуться на Землю. Но так ли сильно я желала этого? Мою душу связали с душой Видящего вайгара. С тем, кто принес столько боли. С тем, кто готов был отказаться от своих
Классика и одно из самых значительных произведений русской литературы — роман в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин» (1823–1831). История, покорившая мир, сопровождающая многие поколения читателей и пережившая бесчисленное количество интерпретаций и экранизаций, одной
Седьмой сын седьмого сына, Фрэнк Уилан с нетерпением ждет, когда целительский дар, переданный ему отцом, тоже седьмым сыном седьмого сына, явит себя в полную силу. Династия Уиланов и в наши дни славится этим
Однажды человек, веривший в сказки, женился на красивой и таинственной женщине по имени Индиго Максвелл-Кастеньяда. Он был учёным. Она – наследницей несметных богатств. Они верили, что будут жить долго и счастливо. В обмен
От строк этой книги бьет током… Роман бьется и пульсирует, как живой организм. А иначе и быть не может. Ведь вы оказались в "другой стране". В Гринич-Виллидж, живом островке свободы посреди буржуазного Нью-Йорка,
